Второго августа, приехав из города Лубны, я узнал, что политрук нашей батареи Скобелев - Кузьмич (Прим. О.Л: подробнее о Кузьмиче - в главе "Эльмар Ларенс"), как мы его называли - умер от какой-то гнояшки на щеке. Похоронили его на кладбище с почестями, поставили простенький памятник с красной звездой, сделали надпись.
После похорон Кузьмича 3 августа около 15 часов зам. командира полка майор Сандлер и капитан Гирин поставили перед нами задачу погрузить все имущество в машины, бензовозы загрузить на местной нефтебазе и быть готовыми к маршу на Канев. Погода была облачная, периодически накрапывал дождь, что вызывало у нас благоприятное настроение. С наступлением сумерек лес ожил голосами птиц и шумом моторов. На дорогу стали выходить и вытягиваться в колонну артиллерийские батареи.
Командир первого дивизиона капитан Белый, высокий стройный офицер, стоял на краю опушки леса в том месте, где дорога выходила на главную магистраль, и зорко следил за порядком. Он, как был в мирное время человеком высокой требовательности к себе, так и теперь не терял своего внешнего и внутреннего вида, только, может быть, стал более сдержанным.
Командир первого дивизиона капитан Белый, высокий стройный офицер, стоял на краю опушки леса в том месте, где дорога выходила на главную магистраль, и зорко следил за порядком. Он, как был в мирное время человеком высокой требовательности к себе, так и теперь не терял своего внешнего и внутреннего вида, только, может быть, стал более сдержанным.
Полк ушел, а мы еще находились в этом лесу. Стояла тишина, я разрешил еще с вечера водителям машин вздремнуть. Сам позволить такого себе не мог, постоянно ожидая сигнала. Около двух часов ночи от Сандлера поступил приказ на марш. Вскоре мы покинули Золотоношу, а через два часа проехали мост через Днепр и заняли тот же парк, где размещались прежде. На передовой шла артиллерийско-пулеметная перестрелка. Не успели мы укрыть машины, как я срочно был вызван на КП полка, находившийся в овраге за кладбищем.
Командир полка майор Андреев - среднего роста человек - уже в годах, с сединой в голове, офицер старшего поколения - был не один. Присутствовавшие что-то рассматривали на карте. Я подошел к ним, доложил о своем прибытии. Командир обернулся, быстро подошел ко мне, и сказал тихо, спокойно:
- Вот что, дружок! У нас шесть батарей, бери шесть полуторок и дуй в Черкассы. Три машины загрузи снарядами 122 мм и три - 152 мм . Боеприпасы доставь прямо на батареи не позднее четырех часов ночи. К этому времени вас будут встречать проводники от каждой батареи. Я повторил приказ, выскочил из оврага и пустился бегом к машинам.
Бои ожесточались. Немцы подбросили новые силы. Часто и сильно атаковали передний край стрелковых частей 199-й дивизии. Было установлено, что 5 августа немцы перейдут в наступление крупными силами.
В этот день, 4 августа, мне не удалось отдохнуть. Мы выехали в Черкассы по нижней дороге.
Дорога была мне знакома, и я побаивался, что, не дай бог, нагрянет дождь. Тогда, считай, все пропало. Эта дорога иногда круто поднимается в гору, покрытую лесом, в котором почти не бывает солнца, а значит, путь развезет. По верхней дороге ехать было нельзя: она почти по всей длине простреливалась противником из артиллерии. Но погода нам благоприятствовала, и авиация не тревожила, так что до склада мы доехали благополучно. Около двух часов ночи вернулись с грузом в расположение полка. Проводники увели машины к своим батареям, быстро разгрузили снаряды.
Майор Сандлер вновь подошел ко мне и сказал:
- Хоть и устали вы, но надо повторить рейс. Дело в том, что артсклад перебазируется из Черкасс на левый берег Днепра, а где будет располагаться - мы пока не знаем. Поэтому через любые усталости надо ехать, застать склад и взять тот же груз.
Я хорошо понимал, что, если мы не привезем снаряды из Черкасс, мы не сможем их взять с другого места, т.к. 4 августа был совершен крупный налет авиации противника на мосты через Днепр, в результате наша связь с левым берегом прекратилась. Сандлер не приказывал, а просил, и мы, покушав, выехали.
Когда прибыли на склад, там шла работа по погрузке боеприпасов на машины. Нашему приезду были рады и сразу же, безо всяких бумажных оформлений, начали загружать нас. В погрузке участвовали и мы. В обратный путь выехали уже очень уставшими, но останавливаться не имели права, а дремать за рулем - тем более: когда грузились - слышали гул сильного боя южнее города. Враг подошел к Днепру во многих местах, но нижняя дорога была нашей, а Канев защищался стойко. Вечером мы прибыли в полк. Не разгружаясь, поставили машины в укрытие. Майор Сандлер встретил нас, сияя:
- Кушайте и отдыхайте до утра, если все будет нормально.
С 5 по 11 августа, после неудавшегося наступления немцев, на фронте установилось затишье. Лишь изредка где-то прогремит пулеметная очередь, ухнет мина или снаряд - и опять тихо. Бои за Днепр не прекратились, а переместились к югу, к Черкассам.
С 11 августа немцы вновь начали с воздуха наносить бомбовые удары по Каневу, усилился артобстрел переднего края и огневых батарей наших войск. Все чаще стали прилетать снаряды и к нам. Один снаряд попал в двухэтажный деревянный дом, стоявший на краю оврага. Он использовался в качестве КП полка, там размещались Сандлер, Гирин, Ласученко, начальники ОВС и ПФС - (их фамилии я забыл). Дом сгорел дотла, никто даже не пытался тушить пожар.
В небе развернулись воздушные бои, ожесточенно дрались и на земле. Снарядов на батареях оставалось мало. Я снова получил приказ, и на трех газиках отправился в Черкассы. На складе к нам присоединился мл. политрук, и мы отправились к Днепру, где паром переправлял машины. Я сообщил о своем приказе подполковнику, руководившему переправой. Он, почти не глядя на меня, сказал:
- Поздно, лейтенант. Ничем помочь не можем. Возвращайтесь быстрее в полк. Канев наши войска скоро оставят.
Комментариев нет:
Отправить комментарий